Ужасные истории о родах. Мой невеселый рассказ о родах. Однажды ночью меня забрала скорая

Я напряженно прислушивалась к своим ощущениям. В животе что-то будто бы сжималось, но болей не было. Что это? Схватки, о которых я так много слышала от своих умудренных соответствующим опытом подруг? Тогда почему же совсем не больно? Я уже перехаживала несколько дней, но врачей это, похоже, совсем не волновало.

«Воды отойдут, тогда и приезжайте!» - велели мне в консультации. И я послушно ждала. Друзья и знакомые, словно сговорились. Они непрерывно названивали с одним вопросом: «Ты еще не родила?» И это меня ужасно бесило. «Вечнобеременная ты моя!» - ласково шутил надо мной муж Алик. «Издевайся-издевайся!» - сердито реагировала я.

На самом деле, мне было не до шуток. Затянувшееся ожидание пугало жуткими последствиями. В конце концов, мои нервы не выдержали. Это издевательство моего чада, откладывающего свое появление на свет, переходило всякие границы. - Поехали! - наконец приказала мужу, однажды, вечером, когда он вернулся с работы и в очередной раз увидел меня в привычной «выжидающей» позе. - Надо что-то предпринять! Он стучится. Просит ускорить процесс. Благодаря УЗИ, мы с Аликом изначально знали, что у нас будет сын. Богдан.

И вот я, собрав небольшой туесок и решив не вызывать такси, отправилась в роддом на трамвае, поддерживаемая изрядно разволновавшимся мужем. На месте мы были около десяти вечера. Рабочий день закончился, поэтому через главный вход был закрыт.

Мы обошли здание и постучали в дверь приемного покоя. Вскоре за ней раздался сонный и недовольный женский голос: «Кто там?» Я, в какой-то степени уже избалованная своим статусом беременной женщины, тут же почувствовала себя непрошенной, нежеланной и виноватой в том, что отрываю людей от насущных надобностей и требую внимания к себе.

-Добрый вечер! - громко произнес мой муж. - Откройте. У моей жены схватки, кажется, роды начинаются.

- Ну, и чего вы хотите? Обладательница сердитого голоса словно издевалась над нами. Конечно, можно было предположить, что появление на свет моего ребенка для этой бездушной особы ничего не значит, но всякой наглости есть предел. Мы затарабанили в дверь еще более настойчиво, причем перепуганный Алик стал оперировать совершенно глупыми и беспомощными фразами: «Я буду жаловаться!» и «Нам что, на улице рожать?!» Минут через пять тетка загремела ключами и, наконец, впустила нас в темный коридор.

- Ждите здесь! - бросила она небрежно, поправляя колпак и неодобрительно глядя на нас сквозь очки.

Типичный «синий чулок», и наверняка она это знает. Такие ненавидят весь белый свет! Я так разнервничалась, что забыла обо всех своих псевдохватках, а потом неожиданно заметила, что они у меня опять исчезли. Несколько успокоенная этим фактом, я решила, что меня сейчас осмотрят и отправят домой спать, совершенно забыв расхожую поговорку: «Перед смертью не надышишься».

А ведь я панически боялась родов. Трусиха, чего там говорить. Давно поняла: практически вся жизнь соткана из разнообразных страхов. В детстве я боялась больших собак, темноты, экзаменов, лягушек, ящериц, самолетов - да мало ли чего! Но совершенно невероятную панику во мне вызывала физическая боль. А туг - роды! Конечно, в Интернете я все узнала о кесаревом сечении (500 у.е.), об эпидуральной анестезии (примерно та же цена). Мы были готовы заплатить, однако, врачи польстили мне,

похвалив мое отменное здоровье, и вынесли приговор: рожать самостоятельно. Я пыталась мужаться. Но все равно… Все равно было очень стра-а-ашно!

Минут пятнадцать нас с Аликом мариновали на старых стульях в приемной. Потом хмурый врач средних лет провел меня в процедурную, где в гинекологическом кресле проделал надо мной пренеприятнейшую экзекуцию и, не удосужившись что-либо объяснить, велел пройти в регистрационную.

- Ну, что, доктор?! Как у нее дела? - взволнованно пискнул Алик, приоткрыв дверь кабинета. - Скоро уже?

- Позвоните, молодой человек, завтра утром. В лучшем случае вам сообщат, родила она, или еще нет, - равнодушно бросил врач. - Но это может продлиться очень долго. А пока отправляйтесь спать. До свидания, приятных сновидений. «Как это - утром?! - обомлела я. - Что, он хочет сказать, что я еще до того времени буду рожать?!»

- Да, мамочка, а вы что думали? - словно прочитав мои мысли, повернулся ко мне доктор. - Схватки у вас скоро начнутся, а пока шейка матки еще совсем не раскрылась. Если ночью воды не отойдут, будем протыкать плодный пузырь. Мужайтесь, душечка. Не так страшен черт… «Ой, мамочка… - подумала я, и мороз пошел у меня по коже. - Протыкать…» С мужем попрощалась, рыдая, так, словно вижу его в последний раз.

Тетка «синий чулок» отвела меня в палату, небрежно всучив драный застиранный халат в подозрительных пятнах. В палате было две кровати. На одной, неудобно скрючившись, сидела совсем юная беременная цыганка.

- Добрый вечер, - поздоровалась я.
- Здрасьте, - ответила она, бесцеремонно меня разглядывая. - Тебе сколько лет?
- Двадцать пять, а что? - удивилась я. Прищурившись, она несколько минут молча пялилась на меня и, наконец, насмешливо поинтересовалась:
- Первый раз, небось, рожаешь?
- Ага, - отреагировала я.
- Стра-а-анно… - протянула девица - Это же надо, такая красивая, а так долго замуж никто не брал.

Я про себя усмехнулась такому глубокомысленному выводу и, облачившись в неприглядный халат, стала прислушиваться к себе. Схваток по-прежнему не было, но ужасно ныла поясница. Причем боль постепенно усиливалась, приобретая пульсирующий характер.

- Боишься? - догадалась цыганка. - То-то. У меня мамка недавно от родов умерла. И ребеночка не спасли.

Ну, вот, страшилок мне еще не хватало. Только не надо сейчас вспоминать леденящих кровь рассказов моих рожавших подруг! Все будет хорошо! - А я тут второго уже… С первым намаялась: пока тужилась - курить очень хотелось, - глубокомысленно сказала девчонка. - Лежу, рожаю и плачу. Мне врачиха: «Терпи, рожать всем больно».

А мне не больно - просто курить хочу. Между тем моя боль в спине становилась невыносимой. Я встала с кровати и, согнувшись пополам, поплелась в знакомую уже приемную, чтобы обратить на себя хоть чье-то внимание. Там я нашла лишь ту же самую злую тетку, которая открывала нам с Аликом дверь.

Она сидела за столом и читала потрепанную книжку, всем своим недобрым видом не располагая к разговорам.

«У таких детей не бывает, - обреченно подумала я. - И боль им неведома». Очередной порции хамства не хотелось. Я поползла обратно. Но помучившись еще немного, все-таки осмелела и решила обратить на себя внимание.

- Скажите, пожалуйста, а бывают такие схватки, что живот не болит, а поясницу ломит? - робко обратилась к медсестре.
- Конечно бывают, - поверх очков эта мегера равнодушно посмотрела на меня.
- Ой, тогда я, наверное, рожаю, - обхватив живот руками, провозгласила я. Она лениво поднялась:
- Ладно, отведу тебя в предродовую.

В этой палате уже лежала девушка. Медсестра подвела меня к пустующей кровати и спокойнехонько ушла. Увидев, как я стиснула зубы и молча, корчусь, моя соседка произнесла:

- Кричи, а то никто не подойдет. Они здесь все отмороженные.
- А что кричать-то? - растерянно пролепетала я. - Неудобно как-то.
- Да просто вопи - и все. А на жалость здесь даже не надейся, дорогуша! Это потом три дня на меня будут приходить смотреть, как на местную достопримечательность, которая так душераздирающе орет. А пока мне было не до славы. Я робко спросила:
- Скажите, а вообще страшно рожать? Девушка невесело усмехнулась:
- Первый раз страшно, потому что не знаешь, что это такое. А второй - тоже страшно, потому что знаешь. Вот такая история из роддома…

Кричать благим матом я начала ближе к полуночи, когда у меня уже отошли воды. Теперь я понимала, что такое настоящие схватки: приступы невыносимой боли происходили с интервалами в несколько минут. И я уже не думала о том, что беспокоить своим шумом окружающих неприлично и стыдно.

На мои вопли вразвалочку пришел уже знакомый врач. Очевидно, я оторвала его от позднего ужина: он что-то с явным наслаждением дожевывал, утирая при этом рыжие усы.

- Ну, чего орешь-то? - спросил спокойно. - Давай, я тебя посмотрю.

Он неторопливо надел перчатки, после чего основательно и очень больно пощупал меня, где надо и вынес вердикт:

- Сегодня рожать не будем, рано еще, а тот к завтрему - самое то.

- Как это - «к завтрему»?! - изумилась я. - Очень больно! Не могу уже!

- А мы тебе сейчас укольчик сонный вколем - трах, и все! И не шуми так. Ночь на дворе, и ты здесь не одна.

Переваливаясь, как гусыня и обнимая свой громадный живот, словно надеясь на то, что от этого не будет так больно, я кое-как доползла до своей палаты в надежде заснуть между схватками, успокаивая себя тем, что такую боль все же терпеть еще можно. Невдомек мне было, что это только цветочки и какие еще пытки мне уготованы. А поспать так и не удалось. Не помог мне волшебный укольчик, на который я так уповала. В девять утра в предродовой меня вновь тщательно осмотрел доктор.

- О! Вот теперь другое дело! - воскликнул он удовлетворенно и ушел, безразлично бросив: - Полежи пока.

А схватки мои между тем участились и стали еще более болезненными. Я кружила по палате, как загнанный зверь в клетке, а когда начиналась схватка, тихонько выла, нагнувшись над кроватью: казалось, так полегчает. Ощущения были такими, будто я съела килограмм незрелых слив, у меня скрутило живот, и при этом меня дубасят поленом по пояснице. Так продолжалось невозможных четыре часа. Я уже кричала непрерывно, совершенно обезумев от боли.

Прежде чем последовала реакция на мои мучения, прошло еще полчаса, которые показались мне вечностью. Затем в палату невозмутимо вплыла пресловутая акушерка.

- Ох, как же мне все надоело… Орут с утра до вечера, спасу нет. Ну, давай, показывай, что тут у тебя. Так… Так… Нет, что-то медленно ты, дорогая, рожаешь, - ворчливо пробормотала она, оглядев меня, и… направилась к выходу. - Раскрытие никакое. Наверное, много абортов делала. В охотку, небось, гуляла. А теперь еще орешь как резаная. Детей-то надо было заводить в двадцать, а не в двадцать восемь. Скажи спасибо, что хоть залетела.

- Куда же вы! - душераздирающе завопила я, покорно проглотив ее очередное хамство. - Сейчас тут прямо рожу!

В дверях она остановилась и пренебрежительно взглянула:

- Ну, ладно, давай вставай. Только замолчи. Иди вон в ту комнату. Истеричка!
- Да не могу! Ребенок выпадет!
- Ничего, не выпадет!
- Мне бы каталку!
- Сама дойдешь, барыня нашлась! Делать было нечего: поддерживая стой огромный живот, я поплелась в родовую и стала, как неопытный скалолаз, мучительно заползать на высоченное кресло громадных размеров.
- Помогите, трудно же!
- Ничего! Сама, сама! Как рожать - так им трудно. А как спариваться - так прям как кролики. Любишь кататься - люби и саночки возить!

От таких обидных слов я просто потеряла дар речи. Между схватками успела злорадно подумать, что эта мегера, которой рожать не дано вообще, мне просто завидует. Но тут меня вновь пронзила нечеловеческая боль. У меня начался последний этап родов - потуги.

Вокруг моего «трона» собрались два врача, медсестра, акушерка. Они были нисколько не взволнованы моими страданиями. Немудрено: подобное зрелище им не в новинку. Однако стоило одному из эскулапов прикоснуться к моему лоснящемуся животу (кожа на нем была натянута так, что ее можно было сравнить с зеркальной поверхностью), как я издала такой утробный рев, что сама испугалась.

От болевого шока я уже ничего не понимала и не контролировала себя. «Тужься!» - кричали мне со всех сторон, но я не соображала, как это делать.

- Делайте мне кесарево! - вопила я не своим голосом между потугами. - Мы заплатим, сколько скажете! Стяжатели!
- Сама, сама! - неслось в ответ.

Спорить не было сил. Истерика с угрозами в адрес персонала больницы и нецензурными ругательствами ни к чему не привела. Мои мучительные роды продолжались. Адская, дикая боль уже не отпускала ни на минуту. Вот еще один рывок - и я… оторвала металлическую ручку от этого окаянного кресла. В затуманенное сознание пробилось: «Ах, она еще и инвентарь сломала!»

Между потугами, когда мне разрешали отдохнуть, я с завистью смотрела сквозь стеклянную перегородку на свою счастливую соседку, которая уже только что отмучилась, а теперь с нежностью обнимала и разглядывала своего новорожденного малыша. Ее мучения были позади. Я попыталась взять себя в руки и сосредоточиться на мысли о том, что мои мучения тоже скоро закончатся…

И вот из меня вынули все внутренности. Пустота, и нет больше боли. Что-то теплое, живое, как рыбка, выплыло из моего измученного тела, и от меня осталась одна пустая оболочка. Медики суетились вокруг крошечного розового комочка, и мне, показалось, что прошла целая вечность, прежде чем я услышала какие-то непонятные жалобные звуки, напоминающие мяуканье котенка.

- Мальчик! - произнес кто-то.
- Покажите, покажите! - мне показалось, что я душераздирающе закричала, а на самом деле обессилено прошептала. Мне плюхнули на живот моего кроху. Неописуемое чувство! Счастье! Облегчение! Какой же он красивый!..

Богдану уже три года. Скоро у него родится сестричка. Меня спрашивают:

- Наташка, ну-ка, расскажи, только честно, страшно рожать?

И я им с улыбкой отвечаю:

- Страшно. Страшно… приятно.

История из роддома — Почем нынче детки

2014, . Все права защищены.

13-го февраля моему сыну исполнилось 8 лет. 13-го.. Не то чтобы я плохо относилась к этому числу, но и впечатления, с ним связанные, остались не очень хорошие.. Моя подруга уверенна, что именно из-за него все несчастья, т.к. 13-го числа, не помню, какого месяца и года, умер от обычной простуды ее сын. Все возможно, но я как-то мало верю в такие вещи, поэтому не буду сгущать краски.

В начале лета 2005-го я узнала, что беременна. Муж мой, теперь уже бывший, отнесся к этой новости ровно. Сказал лишь, что это мое дело - рожать или нет. Мое так мое, тем более, если бы он даже был против, я бы все равно решила оставить ребенка. Ведь я была уверена, что будет мальчик, как я и хотела. И как видите, не ошиблась. Кстати, эта была моя вторая беременность. Моей старшей дочери на тот момент было полтора года. Я всегда мечтала о том, чтобы у меня были дети-погодки, и чтобы обязательно мальчик и девочка.

Все было хорошо. Страхов, как при первой беременности, совсем не было. Тем более все говорили, что второго ребенка рожать легче. Мой муж тогда был моряком. Год был в море, два-три месяца дома. Когда я была на пятом месяце, он ушел в моря. Мы остались вдвоем с дочерью. Может, влияла беременность, но в душе были обиды. Мне казалось, что меня бросили. Я часто плакала по ночам, ощущая себя самой несчастной и обделенной. Ведь это была моя вторая беременность «в одиночку». В первый раз муж приехал только к родам.

Итак, беременность моя протекала неплохо, на здоровье я не жаловалась, носить малыша было легко. Небольшие проблемы, правда, появились во второй половине. У меня стало падать давление, оттого частенько темнело в глазах, штормило. Но я не переживала ни за себя, ни за ребенка, т.к. вовремя посещала врача, сдавала анализы, в общем, была примерным и послушным пациентом женской консультации. Анализы мои всегда были в норме, результаты УЗИ радовали, врачи сулили здорового малыша - что еще может быть нужно? Но однажды, когда до родов оставалось совсем немножко, я вдруг стала чувствовать какие-то странные, никогда ранее не испытываемые, боли, которые с каждым днем становились все интенсивнее. Болела лобковая кость. Странно чувствовать такое. Ведь в первую беременность такого не было. Во время очередного посещения врача я рассказала ему все в мельчайших подробностях, на что услышала короткий ответ: «А как ты хотела? Ребенок растет, давит. Родишь - все пройдет». Я даже обрадовалась такому ответу, решила, что ничего страшного, действительно, раз так легко отреагировали. Тем более я знала, что каждая беременность протекает по-своему, что многое зависит от положения плода, его размеров, предлежания и т.д. и т.п. Да и гинеколог, приятная во всех отношениях женщина, внушала доверие.

Я успокоилась, но смириться с болью было нереально. С каждым днем мне становилось только хуже. По ночам я не могла шевелиться, а по утрам мне нужно было полчаса расхаживаться, чтобы ходить хотя бы как старая утка. Больше ничего не беспокоило, но этого хватало сполна. Представьте себе: ребенок в соседней комнате кричит, а ты не можешь до него ни дойти, ни доползти. Что с ним? Застрял? Упал? Может, срочно нужна помощь? В общем, картина жутковатая. Но все же ходить мне надо было, т.к. мы были только вдвоем с дочкой. А ей нужно было и приготовить, и постирать, ну, в общем, кому я рассказываю..

Каким-то чудом я продолжала еженедельно посещать своего гинеколога, сдавать анализы. Каждый раз я со слезами на глазах рассказывала врачу и медсестре как мне больно и тяжело ходить. Но они лишь улыбались мне в ответ и обещали, что совсем скоро все закончится. С каким нетерпением я ждала родов, описать просто невозможно. И, наконец, наступил тот момент, когда я почувствовала первые схватки. Вроде бы должно быть страшно, но я радовалась как ребенок. Совсем скоро мои страдания закончатся - думала я, хотя самые настоящие мучения ждали меня впереди.. Меня и моего сыночка. Но в то утро, 12-г февраля, ничего не предвещало беды. Со мной тогда ночевала моя свекровь. Она тоже очень радовалась, особенно тому, что рожу я 12-го, а не 13-го. К этому числу у нее тоже было не самое радужное отношение. И она словно чувствовала, что если я опоздаю, то что-то случится.

Я дождалась, пока интервал между схватками сократился до 10 минут, и вызвала «скорую». Самое интересное, что я нисколько не переживала и не боялась предстоящей боли, хотя в первый раз я разродилась только после 41 часа схваток и 4-х часов потуг! Наоборот, я радовалась приближению родов. Тем более живот у меня был не такой большой, как перед первыми родами, и я была уверенна, что рожу безболезненно и быстро. И вот я в роддоме. После всех положенных процедур меня оставляют в предродовой один на один со своими схватками. Странно, но кроме меня больше никого не было. Хотя ближе к вечеру из патологии для беременных привели одну женщину, но через некоторое время снова увели. Я осталась совсем одна. Боль переносила я довольно легко, не кричала и не сходила с ума, как при первых родах. Наступила ночь. Не успела я родить 12-го..

Когда пришло мое время, прикатили каталку, к ней лестницу. Я должна была взобраться на нее. И тут началось самое страшное. Пытаясь поставить ногу на первую ступеньку, я вдруг поняла, что не могу поднять ногу. Не только из-за адской боли, но и из-за того, что мне что-то мешало это сделать. Я чувствовала какой-то хруст и покалывание в области таза. Сказала об этом всем, кто был рядом. Народу почему-то было много. Наверное, потому, что рожениц больше не было. Вдруг все засуетились, вышли, оставив меня одну. В коридоре я слышала шепот, но не могла разобрать, кто и о чем говорит. Я стала понимать, что происходит что-то неладное. На мои вопросы никто не реагировал, и это наводило еще больший ужас. Спустя некоторое время пришел незнакомый врач, спросил меня о том, как проходили мои первые роды, есть ли выписка и все. Я рассказывала кратко, иногда выкрикивая во время потуг. На мои вопросы он не ответил. Ушел. Пришли два парня, водрузили меня на каталку и повезли. Ехали долго. По длинным коридорам, потом в лифте, затем снова по коридорам. Наконец, остановились. Вокруг непонятные люди в домашней одежде, с переломанными руками и ногами, рядом на такой же каталке старушка, скрученная от боли. Я увидела кабинет, вход в который был «строго воспрещен». И тут меня осенило - мы в травматологии, у рентген-кабинета. Я спросила: «Почему мы не заходим?» Мне сухо ответили: «Очередь». Представьте себе: я рожаю и одновременно стою в очереди на рентген!

Очередь была, к счастью, небольшой, и меня приняли. Затем ждали результата, затем врача, затем вердикта. Но мне ничего не сказали, я ждала в коридоре. По дороге обратно надо мной наклонилась какая-то женщина в белом халате и почему-то полушепотом сказала: «у тебя трещина лобковой кости. 7-8 мм. Если родишь сама, то можешь остаться калекой, а у тебя дети. Так что думай». Думать в такой ситуации и при таких ощущениях очень сложно. Я поняла, что думать надо о кесаревом сечении, и решилась положиться на мнение врачей. Как скажут, так и сделаю, - подумала я, - ведь врачи не станут делать плохо. Мне принесли на подпись бумагу - согласие на операцию. Читать, как понимаете, не было ни сил, ни желания, - только бы скорее все это закончилось. Подписала.

Забегая немного вперед, скажу, что тогда, а может и сейчас тоже, акушеры за каждую операцию получали дополнительную зарплату. Это я узнала намного позже родов. Тогда я и поняла, о чем были те шепоты. Кстати, врач-травматолог, который посетил меня после операции, был очень удивлен тому, что меня прооперировали. Как кесарево? Зачем? Вторые роды и кесарево? - поражался он. Оказывается, при моей «трещине», которая была всего лишь физиологическим расхождением костей, что всегда бывает при родах, я смогла бы родить сама! Но как же тогда премия..

Вернусь к родам. Рожаю я или нет, я не понимала. Тужило меня каждые полминуты, а может и чаще, не помню. После того, как я подписала бумаги, меня сразу решили везти в операционную. И о, ужас! Она была не готова! И самое интересное, что мне не постеснялись об этом сказать. Ладно, меня не планировали оперировать, но как же экстренные случаи? Но разбираться было некому. Мне подсоединили капельницу, останавливающую родовую деятельность! Было страшно. По-настоящему страшно. Каждый раз, когда в палату забегала акушерка и слушала сердцебиение ребенка, я с ужасом вглядывалась в ее лицо. Тужить меня стало пореже, но так же сильно и долго, как и прежде. Наконец, после двух (!) часов ожиданий меня повезли резать. О том, как меня скручивали и кололи, как попали только с 4-го раза, как кричали на меня, что я гроблю своего ребенка, я промолчу. Не это было самым ужасным. Я чувствовала что-то плохое. Не знаю, что именно, но плохое. Еле слышное «Господи, помоги!» от хирургов убило во мне последнюю надежду на счастливый финал.

Свершилось. Мне, наконец, показали моего сына. Он выглядел крепким, сильным. Только цвет его кожи мне показался немного синеватым или даже с фиолетовым оттенком. Но, как бы то ни было, он плакал, а значит, был жив. И это было самым главным для меня. На грудь мне его положили буквально на секунду. Вес 3450, рост 52. Это единственное приятное, что я услышала за последние сутки. Затем меня начали сводить судороги. Снова суета, беготня. Общий наркоз в вену.

Очнулась я от жуткой боли в животе. Наркоз отошел, и рана болит. Не пойму, что со мной, где я, день или ночь. Огляделась вокруг. Лежат несколько мамочек на таких же кушетках, и рядом с ними в стеклянных люльках лежат детки. А у меня нет никого.. спросила медсестру, та ответила: все вопросы к врачу. Попросила пить, не дали. Узнала, что потеряла много крови, что делали переливание. Снова уснула.

Разбудила меня милая женщина с косой на бок, заведующая детским отделением. Сказала, чтобы я прошла за ней. Я лишь спросила: «Он живой?» «Живой» - ответила она. Мы пришли в детскую реанимацию. Я никогда раньше не видела и не подумала бы, что из младенца может торчать столько трубочек. За моего бледненького и худощавого мальчика дышал огромный аппарат. Комок подступал к горлу, но я не плакала. Врач спокойно мне рассказал о том, что на вторые сутки мой сын перестал дышать, что произошло кровоизлияние в мозг, и что они сделают все возможное, чтобы его спасти. И еще она сказала, чтобы я не сильно надеялась, что он будет полноценным ребенком.. Я не совсем понимала, о чем она говорит. Ведь я столкнулась с таким впервые. О том, что его просто выдернули из родовых путей обратно, мне сказали уже позже, и совсем другие врачи.. Словно зомби я вышла из реанимации и пошла как будто в пустоту. Мимо проходили мамочки с детьми на руках, я провожала их взглядом, и мне казалось, что все это происходит во сне.

Однако, я столкнулась с самой что ни на есть настоящей реальностью. Мой сын пролежал в коме 11 суток. Задышал. Я была счастлива. А дальше - патологии, неврологии, диагнозы и бесконечное лечение, которое длится по сей день. Лечение от неизлечимой болезни - ДЦП. Но это уже совсем другая история. Кто виноват? Врач из женской консультации, которая не отправила меня на рентген? Или врач из роддома, которая сделала мне операцию при отсутствии к тому показаний? Я не знаю. Знаю только то, что абсолютно здоровый, доношенный ребенок стал инвалидом не по своей или моей вине. Кстати, в моей выписке из роддома написано, что во время беременности я переболела краснухой. Хотя о такой болезни я хоть и слышала, но ничего не знаю. Из меня хотели сделать виноватую, как видите. А ведь они работают дальше. Сколько женщин еще пострадает, а сколько детей, неизвестно. Страшно думать об этом. И не нужно.

Никого не хочу пугать, хочу только предупредить всех, кто собирается стать мамой. Следите за своим здоровьем сами, не стоит всецело доверять врачам. Обращайтесь к другим специалистам, если одни не помогли. Все в наших руках, нужно только научиться прислушиваться не только к окружающим, но и к себе.

27 декабря 2005 года мой тест наконец-то показал две заветные полоски. Как я была рада. Конечно же, все мои родственники радовались вместе со мной, ведь мне так долго не удавалась беременность.

Больше всех ликовал мой муж, он в буквальном смысле носил меня на руках. Эти 9 месяцев прошли для меня очень легко. Давление, вес, анализы - все в норме. И ни одного сохранения. Единственное, что немного напрягало, это то, что таз был все-таки узковат. Но врачи в женскойконсультации меня успокоили, сказав что среднестатистический ребенок весом до 3.700 кг. пройдет.

И вот уже прошел день, когда, ориентировочно, я должна родить, а схваток все не было. Решила сама ехать в роддом. Несмотря на то, что у меня пошла 41 неделя беременности, врачи делать ничего не собирались, положили меня в ОПБ. На 42 неделе ребенку в матке стало так тесно, что он практически перестал шевелиться. И, наконец, врач предложила мне стимулированные роды.

На следующий день с утра мне сделали клизму, я приняла душ, врач проколол мне плодный пузырь. Перед тем, как проколоть, он долго ковырялся во мне своими толстыми пальцами. Было очень больно. Такую сильную боль я не испытала даже во время схваток и родов. В тот момент мне казалось, что он специально пытается причинить мне боль.

После этой процедуры из меня хлынули воды и перевели меня в предродовую палату. Она была рассчитана на 6 человек и все койки были заняты. От отхождения вод и начала схваток прошло 10 часов, но шейка матки все не раскрывалась.

Соседке по палате с такой же ситуацией предложили кесарево сечение. Мне не предложили. Я просила прооперировать меня, мне отказали. Наконец, еще через 5 часов у меня начались сильные схватки, за ними - потуги. На родильное кресло меня уже буквально тащили по коридору, сама я идти уже не могла. Тужилась я изо всех сил, но ребенок упорно не желал выходить. Подошел врач, посмотрел меня и, наконец, сам понял, что все идет не так как надо.

Мой малыш застрял у меня в тазу, и все мои усилия были напрасными. Пришла заведующая родильным отделением и налегла на меня всей своей огромной массой. Я почувствовала, что не могу из-за нее даже вдохнуть, сквозь пелену видела, как, схватившись за голову, вокруг меня бегал врач, как кричали что-то акушерки, но голоса их я слышала все дальше и дальше.

Почему-то увидела себя на берегу моря, закат солнца над горизонтом, мелкий морской песок, приятный шум прибоя. Легкий морской бриз развевал мне волосы. А я смотрела на закат, и мне хотелось навсегда остаться в этом месте.

Очнулась я от яркого света, бьющего мне в глаза. В последний момент увидела, как от меня уносят сине-фиолетового ребенка. Он не плакал и не шевелился. На следующий день я подписала бумаги, и врачи увезли его в детскую реанимацию. Родился он на1-3 балла по Апгару, весом 4.520 кг!

На протяжение недели нахождения в роддоме, я звонила в ту детскую реанимацию и каждый раз мне отвечали, что шансов на спасение моего малыша практически нет. После выписки из роддома я сразу поехала к моему карапузу. Когда я его увидела, слезы брызнули из моих глаз - весь в проводочках, исколотый, под глазками синие круги и в коме.

Голова похожа на вытянутый кабачок, кости черепа сместились, когда он во мне застрял, мозг почти полностью раздавлен. Месяц он лежал в реанимации в коме, а я каждый день звонила и спрашивала, нет ли ухудшений. Мои молитвы были услышаны, через месяц мой малыш очнулся.

Его перевели в палату интенсивной терапии. Через несколько дней и я легла в больницу, ждать, когда его переведут ко мне.

Его лечащий врач сказал, что прогнозы на будущее очень не утешительные, что малыш мой будет вечным инвалидом, короче говоря, овощем. Сразу от нас открестился, сказал, что такой диагноз это приговор и за лечение не возьмется ни он, ни другие врачи, т.к. это бесполезно.

Когда ребенок полностью пришел в себя, начала сходить с ума уже я. У него всегда и сильно болела голова. Он не плакал, а истошно кричал. Это продолжалось до тех пор, пока он не терял сознание. Успокоить его я не могла в любом положение и при любом укачивании. Врачи говорили, что ничем не могут помочь и только разводили руками. Кричать он начинал примерно в 1.30 ночи и продолжал до 7.30 утра.

Потом нас перевели в другую больницу. Там одна медсестра сказала мне, что такие детки, как у меня, долго не живут. Сделали УЗИ головного мозга, оказалось, идет процесс деградации мозга. Видимо, под влиянием этого он перестал видеть и слышать, усилились судороги. Я была в вечной депрессии и всегда хотела спать.

Промучился мой малыш на этом свете долгих для него 5 месяцев. Потом Бог забрал его к себе. Рожала я в прошлом году. Сейчас идет 31 неделя моей новой беременности. Чем меньше времени остается до родов, тем больше меня гложет страх, что все это, не дай Бог, снова повторится.

Разумеется, теперь я рожать буду платно, и платить будем именно за кесарево сечение. Но везде ведь соломки не подстелешь, правда?

Кира, 24 года, Екатеринбург.

« Начнем с того, что осознанно матерью я хотела стать лет с 15-ти. В юности я мечтала о четверых детях, и думала, что в таком порыве главное - мужчина, который разделяет твои жизненные цели, а так же усилие воли, поскольку четверо малышей - это, на мой взгляд, волевой шаг. Как же я ошибалась!

* Даже первый ребенок - а у меня пока один малыш - это не усилие воли, это буквально война с собой. Скажу сразу, ребенок был запланированным и очень желанным. Но страхи насчет всего на свете от этого никуда не испарялись. Несмотря на то, что клинически моя , а роды - по меркам врачей достаточно легко и всего за 3,5 часа, по моим ощущениям, я буквально побывала в преисподней. И мой путь туда начался с первой минуты начавшихся схваток. Я довольно чувствительно отношусь к сигналам собственного организма в «обычной» жизни и улавливаю самые тоненькие «звоночки», сигнализирующие о недомогании. Так что колокольный набат, который начал звучать в моей голове во время схваток, было невозможно игнорировать или унять.

* Несмотря на то, что я рожала в современной частной клинике с высококвалифицированными врачами, которые ни на шаг не отходили от меня с момента первых схваток, мне было ужасно страшно . Страшно, потому что за 9 месяцев беременности я так привыкла к «стабильному состоянию», что сама мысль о том, что вот-вот все кардинально изменится и это НЕИЗБЕЖНО, не давала мне покоя. Я очень ждала встречи со своей дочерью. Но больше этого я лишь мечтала, чтобы кто-нибудь хорошенько ударил меня по голове тяжелым предметом, и я отключилась бы часов на пять, лишь бы не находиться в гуще этих событий.

* Схватки - вещь коварная. Когда тебе кажется, что хуже быть уже не может, тебе совершенно наверняка становится еще больнее . И так несколько часов к ряду. Похуже китайской пытки! Ведь никогда не знаешь, насколько плохо будет в следующий раз. Все советы «дыши», «согнись», «сними напряжение с поясницы», звучащие в голове после штудирования тонны материлов для будущих мам, моментально испарились. Остались только животные инстинкты, которые твердили: «Завязывай с этим стрессом, подруга!». И реальность, которая говорила: «Окей, но только не в ближайшее время».

* Если вы хотите узнать, как выглядит дорога в ад, я могу вам это рассказать. Она вымощена холодным больничным кафелем, в точности таким, какой был в моей родовой палате. И если вы собрались рожать, то этот путь вы изучите наизусть. Из ада на кушетку и обратно - так можно назвать последние часы схваток перед потугами и родами.

* Потуги - это, на самом деле, очень больно. Нет, не так. Это ОЧЕНЬ БОЛЬНО . Настолько, что ты не до конца понимаешь, жива ты до сих пор, или тебе это только кажется. Поэтому не стесняйтесь спрашивать у врачей, которые руководят вами в эти минуты, все ли в порядке, и в сознании ли вы. Они - люди бывалые, и все понимают.

* Момент, когда из тебя показывается голова ребенка, можно назвать самым безжалостным во всей процедуре родов . Именно в эту секунду ты поминаешь, что от твоей координации сейчас во многом зависит, не получит ли твой ребенок родовой травмы. И здесь же силы оставляют тебя настолько, что ты не можешь контролировать происходящее, и только какой-то внутренний ресурс организма позволяет продолжать начатое. Ты же не можешь даже кричать от боли. Что, кстати, на руку акушеркам. Потому что они считают, что ребенок должен приходить в этот мир не под бешеный ор матери.

* Свершилось! Из тебя достали ребенка! И показывают его тебе. Но он синий! Синий! Какого черта! Ты снова начинаешь волноваться. Судорожно пытаться пересчитать количество пальцев на его руках, не шесть ли их? Физически измученный организм начинает добивать себя психологически. Добавляя в этот жгучий коктейль того, что только что произошло еще и чувство беспокойства, вины за собственные глупые вопросы, отвращения склизскому малышу, и смущения за то, что испытываешь такие чувства по отношению к долгожданному ребенку. Плюс этого периода - ты совершенно не чувствуешь ничего, что происходит внизу тебя. Там тем временем рождается плацента, или тебе, возможно, зашивают разрывы.

* Ты ждешь, что чувство всеобъемлющей эйфории и любви накроет тебя вот-вот, но вместо него - только положенный тебе под бок малыш и страх. Кто он такой? Боже, какой он странный! Я боюсь его трогать! А вдруг я его сломаю!

Правда, спустя время (у всех - разное!) эти мысли уходят и на их место приходит то, что и положено чувствовать всем матерям: любовь, принятие и забота . И эти эмоции берутся из ниоткуда, но при этом ты понимаешь, что уже и не помнишь, как жила без них.

Я долго думала, в "Планирование" или "Беременность" написать, но решила все-таки сюда. Я почти не писала, но читала форум постоянно. Заранее прошу прощения у тех, кого моя история может расстроить. И помните - она только моя. У вас все будет хорошо!

31.12 - я впервые в жизни делаю тест на беременность. Две полоски! Четко помню 2 мысли в голове - "Это мальчик!" и "Все будет хорошо!" Первая оказалась верной. Вторая, к сожалению, нет.
30.01 - я заключаю контракт на ведение беременности, сдаю все положенные анализы. Мне 29, никогда ничем не болела. Все анализы идеальные. У меня никакого токсикоза и вообще самочувствие отличное.
24.02 - первый скрининг. Все идеально и с кровью, и с УЗИ. Врач подтверждает нашу догадку насчет мальчика. Дома пересматриваем диск, удивляемся тому, что там уже настоящий человек!
23.03 - сдаю кровь на второй скрининг и спокойно уезжаю в командировку
26.03 - звонит мой врач, говорит, что анализ не очень хороший, но призывает не волноваться и спокойно ждать УЗИ в 20 недель. Я не паникерша, поэтому спокойно жду. Малыш внутри меня растет, я с нетерпением жду шевелений.
18.04 - иду на УЗИ в Генетический Центр. Я уже видела свой анализ, АФП аж 182 единицы, но врач уверяет, что и с таким результатом все может быть нормально. Я по-прежнему спокойна. На мониторе появляется мой малыш. Радуюсь и удивляюсь тому, как он успел вырасти, вижу его движения. Врач смотрит что-то, потом говорит, что дело плохо. Зовет второго врача, тот подтверждает диагноз - синдром Арнольда-Киари 2 типа, внутренняя гидроцефалия, менингоцеле крестцово-копчикового отдела. Однозначно рекомендуют прерывание беременности. Срок на тот момент 20 недель и 4 дня по УЗИ.
21.04 - я у своего врача, получаю направление на прерывание и сдаю все необходимые анализы. Вечером в этот день впервые чувствую робкие толчки внутри себя. Дико рыдаю. Ну почему именно после, когда я уже знаю, что ребенка не будет?!
23-28.04 - пытаюсь лечь в больницу. Оказывается, беременность на таком сроке прервать не так просто, если нет однозначного заключения о том, что плод нежизнеспособен. У меня его нет. Этого ребенка можно выносить и родить, но и для него, и для меня будет большой удачей, если он погибнет в родах. Мне объясняют, что после 22 недель мне однозначно придется донашивать беременность, т.к. ни один врач не возьмется ее прерывать, если нет прямой угрозы моей жизни и ребенок жив. Я однозначно за прерывание. Наконец нахожу роддом, где меня готовы взять. Срок 21 неделя и 5 дней.
28.04-04.05 - мне вводят гель для подготовки шейки, делают уколы и капельницы. Это первая беременность, поэтому все это занимает много времени - организм не готов к прерыванию.
04.05 - вечером отошли воды, приезжает врач, предлагает подождать до завтра и с утра начать стимуляцию родовой деятельности. Я соглашаюсь.
05.05 - весь день капают окситоцин, вечером начались схватки. Сразу же делают эпидуральную анестезию. Примерно через 40 минут происходит выкидыш. Мне не больно и не страшно. Как ни странно, я чувствую большое облегчение. Еще 15 минут занимает удаление последа, антибиотики, холод и я возвращаюсь в палату. Уже одна.
08.05 - после контрольнго УЗИ меня выписывают. Матка сокращается хорошо, шейка не повреждена. Получаю напутствие предохраняться 3-6 месяцев и возвращаться с новой беременностью в положенный срок.
10.05-15.05 - хожу на антибактериальную терапию
20.05 - забираю протокол вскрытия плода. Однозначной причины возникновения патологии не установлено, но наиболее вероятна скрытая инфекция. Рекомендации те же, плюс при начале планирования анализы на скрытые инфекции и лечение в случае необходимости обоих супругов.
Это действительно был мальчик, вес 490 грамм, рост 29 см. Больно читать эти слова.

Вот и все, на этом моя первая беременность закончилась. Мы были вместе 23 недели и 5 дней, и я никогда не забуду ни одного из них. Может быть, это прозвучит странно, но я благодарна тому, что современная наука и медицина дали мне шанс исправить ошибку природы. Я испытываю огромное облегчение, что мне не пришлось рожать больного ребенка или донашивать беременность и думать только о том, что для него лучше погибнуть в родах.

Сейчас я восстанавливаюсь и готовлюсь к новой попытке. Очень хочется верить, что во второй и последующие разы у меня все будет хорошо.

Спасибо всем, кто дочитал до конца. Простите, если кого-то расстроила. Буду благодарна примерам благополучных беременностей после неудачной первой - мне сейчас очень нужно слышать такие вещи.

Надеюсь снова оказаться в этом форуме как можно скорей.